Говорим о «Большой Турции», думаем о «Большом Иране» — интервью
Александр Конфисахор. Иллюстрация: m.lt.sputniknews.ru
В настоящее время все говорят о Турции и её попытках подмять под себя Закавказье, но на самом деле в этом регионе есть ещё более мощный политический игрок, обладающий серьёзным потенциалом, который в будущем может «поглотить» сразу несколько республик бывшего СССР. Речь идёт об Исламской Республике Иран. Об этом в интервью корреспонденту EADaily рассказал Александр Конфисахор, доцент кафедры политической психологии СПбГУ. По словам политического эксперта, Иран — это государство не только с многовековой историей, но и самыми боеспособными в зоне Персидского залива вооружёнными силами и мощнейшими ресурсами.
— В свете вооружённого конфликта в Карабахе, кого и почему может поддержать Иран — христианскую Армению или мусульманский Азербайджан?
— Иран поддержит мусульман. Никаких оснований, чтобы поддерживать Армению, как представителя христианского этноса, у персов нет. Азербайджан для них ближе, понятнее, он потенциально хороший союзник в закавказском регионе, на который простираются интересы Тегерана. Может не явно, а как-то аккуратно, но иранцы всё равно склонятся к поддержке именно Азербайджана. При этом Иран будет решать, прежде всего — свои, очень серьёзные задачи.
В своё время с лёгкой руки Александра Дугина, одного из тех, кто возродил геополитику в современной России, появилось такое словосочетание как: «Большой Иран». Дугин нарисовал гипотетическую, хотя и близкую к реальности, геополитическую «карту мира», где включил в состав «Большого Ирана» те государства, которые пока, подчёркиваю «пока», считают себя независимыми, и на самом деле таковыми являются, но в очень скором времени могут перейти под влияние Тегерана. Эта карта очень любопытна, в неё, например, входят: Таджикистан, Туркменистан, Узбекистан, Азербайджан, последний наиболее понятен и близок для Ирана. С моей точки зрения всё это — реально. Сейчас это может показаться полным бредом, но есть такие вещи, о которых мы не думаем сегодня, но, тем не менее, они имеют под собой серьёзные научные обоснования. Так что впоследствии современный Азербайджан может превратиться в «губернию», «область», но вовсе не Турции, а совершенно другой страны. Естественно, сейчас иранское руководство это хорошо понимает.
— Но сегодня мы видим попытку создания именно «Большой Турции». Иран может резко выступить против этого?
— Может. Если Иран увидит, что в Турции идёт усиление, выше некоего допустимого уровня, то он вмешается. А если, случись что, вооружённые силы Ирана являются самыми боеспособными, про крайней мере — в зоне Персидского залива. Это уже о многом говорит. По поводу ресурсов, которыми Иран обладает: на самом деле, это — сумасшедшие ресурсы. У Турции что есть? Вооружённые силы, которые уступают Ирану, Босфор, а у Ирана зато — Ормузский пролив. Трудно переоценить ценность и значимость этого пролива, который в случае перекрытия повлияет на всю мировую экономику.
Сейчас до 30% нефти напрямую Иран отправляет в Китай, это тоже значимый фактор. Получается интересная международная картинка, что Иран, пусть и не в такой явной форме, как Западная Европа или США, но всё-таки оказывает огромное влияние на международные отношения, на геополитические процессы всего мира. На мой взгляд, Иран сейчас многие просто недооценивают, а недооценка часто приводит к печальным последствиям.
Если рассматривать взаимоотношения Ирана и Турции, то с точки зрения стратегического развития, скорее всего, кто-то из них добьётся доминирования. На мой взгляд, Иран — сильнее. Сейчас они могут взаимодействовать, но «два медведя в одной берлоге» мирно сосуществовать не смогут и остаться должна будет только одна из этих держав.
— Мы говорим про сильный Иран, про сильную Турцию, но забываем про Россию. Может ли Москва возродить то, что было в СССР? Например, взять то же Закавказье под единоличный контроль?
— Вернуть то колоссальное влияние мы не сможем из-за того, что у нас просто нет столько ресурсов. Если мы посмотрим, в каких точках Россия принимает активное участие, то окажется, что их очень много: Сирия, Украина, потенциально — Белоруссия. У нас, просто, нет столько сил, войск, технических возможностей чтобы всё контролировать — задохнёмся, захлебнёмся.
— Я, надеюсь, пока — нет. Но, может быть, в перспективе?..
— А откуда перспектива появится? Уж на что США сильные, да и то они потихоньку выводят войска из Ирака и Афганистана. У «ресурсов» такая особенность — по мановению волшебной палочки они не появляются. Можно сейчас говорить, что мы можем, но как только дойдёт время до реальных шагов, чтобы отдать приказ о введении войск, тут же возникнет вопрос, где взять войска, где взять вооружение? Как объяснить нашему обществу необходимость такого шага? А люди? Насколько они готовы жертвовать своей жизнью ради геополитических свершений? Это же очень важно! И вот этого, самого главного «ресурса», нам сегодня и не хватает.