Эротика, искусство и пошлость

Очень многие люди не умеют отличать эротику от порнографии, и потому этот вопрос воспринимается в обществе болезненно. Существующие в сознании большинства людей критерии определения либо поверхностные, либо ошибочные, либо конъюнктурные.

Одни полагаются на эстетику, на свой эстетический вкус, то есть в их понимании эротика – это что-то красивое, а порнография — нет. Однако это очень неглубокая, поверхностная оценка. По той же причине, львиную долю так называемой эротики составляет лайт-версия порнографии, просто более красивая с эстетической точки зрения большинства картинка.

Другие, пытаясь отделить одно от другого, вводят одиозное понятие «пошлости»: если пошлости «чуть-чуть», то это эротика, если же «много» – то, конечно, порнография. Такой подход крайне ошибочный. Попросту нет никакой единой для всех людей шкалы, по которой можно было бы определить «уровень пошлости». Есть многообразие субъективных взглядов. И субъективность эта вновь приводит, как и в случае с эстетическим вкусом, к доминированию усреднённого мнения большинства.

Средний показатель и «мнение большинства» вообще редкие спутники истины, а в данном случае – тем более. И я объясню — почему.

Если стремиться объективно смотреть на вещи, то легко увидеть, что большинство людей так или иначе склонны к ханжеству. Это не плохо и не хорошо, это просто вот так. Три «кита», на которых стоит незыблемая твердыня ханжества, – стыд, презрение и предрассудки – ещё очень долго будут корениться в ментальности человека. Но надо понимать, что ханжество – ни в коем случае не здравомыслие, достойное человека XXI века, а порок и своего рода болезнь. Пока человеческий разум будет позволять этой болезни из тёмного прошлого довлеть и определять, ни о какой объективности хоть в вопросе об эротике и порнографии, хоть в вопросе о чём-то ещё, касающемся человека, не может быть и речи.

В этой связи совершенно не удивительно, что когда в обществе или в государстве возникает определённый конъюнктурный посыл, то находятся и те, у кого хватает ума придумывать юридические законы, определяющие, что все должны считать эротикой, а что – порнографией. Правда, правильнее сказать, что ума здесь как раз и не хватает.

Конечно, критерии определения отличия эротики от порнографии не ограничиваются только эстетическим вкусом, «шкалой пошлости» или же конъюнктурными посылами. Но почти все они основаны на заблуждении, что эротика и порнография находятся в одной плоскости: с той лишь разницей, что первое – это что-то более лёгкое, а второе – более тяжёлое. Как лёгкая и тяжёлая музыка. Как слабый и крепкий алкоголь. Что это вопрос содержания и концентрации определённых элементов содержания.

Однако первое, что необходимо понять, чтобы различать эротику и порнографию, – это их внутреннюю неоднородность при всей вроде бы внешней схожести. Да, они лежат в одной области – области пола и секса, но в разных плоскостях. Плоскость порнографии – содержание, «что». А эротики – форма, «как». В первом случае – важно само действо, ничего, кроме него, а во втором – художественное оформление действа. Чувствуете существенную разницу? И она, эта разница, вовсе не субъективная (конечно, до известной степени, где всё субъективно), как вкус или эфемерная «шкала пошлости». Именно поэтому порнография почти всегда ремесло, а эротика почти всегда искусство.

Порнография – явление, родственное проституции, это продажа секса, потому и художественное оформление интересно ей ровно так же, как продающей себя женщине её наряд.

Эротика – дитя творчества и, как всё поистине творческое, оно ищет форму, а не содержание. Иногда эта форма красивая с точки зрения большинства, иногда нет. Иногда она не «пошлая», а иногда её «пошлость» далеко выходит даже за рамки порнографии. В эротике, как и любом жанре искусства, нет рамок, а есть только пути выражения.

Порнография – порождение запрета, и исходя из этого, она конечна. Она исчезнет сразу же вслед за породившей её ханжеской моралью консервативного общества. Вместе с проституцией. И то, и другое – симптомы одной и той же болезни. В тени запретов – того, что нельзя – всегда заводятся чудовища.

Эротика рождена не запретом, а творческой природой человека: любопытством, созерцанием, исследованием жизни. Запрет касается её лишь косвенно и выражается скорее стремлением к свободе. Она существовала в древности вне запрета и будет существовать вне запрета в будущем.

Конечно, и порнографию, и эротику двигает половой инстинкт, но первая на этом спекулирует, продавая запретное, а вторая создаёт искусство, то есть художественное отображение жизни. Искусство может быть пошлым и вульгарным, потому что жизнь тоже может быть таковой. Искусство может быть красивым и возвышенным, потому что и жизнь бывает таковой. Поэтому и эротика может быть и пошлой, и вульгарной, и уродливой, и низкой, и бог знает ещё какой, и вместе с тем – красивой, возвышенной и божественной.

Порнография не имеет столько форм, они ей не нужны, она и сама – лишь форма, художественное средство для эротики. Гюстав Курбе, Дэвид Лоуренс, Мадонна или Тинто Брасс подтвердят вам это.

Если вы хотите уметь отличать эротику и порнографию на ebooxa.com, откажитесь от своих запретов, от своего ханжества, от своего знания пошлости (ведь вы всё равно ничего об этом не знаете, верно?), от своего вкуса (о вкусах лучше не спорить, согласитесь?); откажитесь от всех рамок, ограничивающих ваше представление, взгляните на жизнь и мир вокруг себя широкими глазами или хотя бы не так узко, как прежде, доверьтесь этой безграничности. Вы увидите всё хорошо и ясно.

А ещё вы увидите, что эти ваши широкие глаза тоже эротика, а прежний взгляд, сквозь узкие щёлки, – порнография.