Перемирие в Карабахе выгодно именно армянской стороне — эксперты из Баку
Главы МИД Азербайджана, РФ и Армении в Москве.
Иллюстрация: zapadrus.by
Какой из сторон конфликта в Нагорном Карабахе более выгодно соглашение о перемирии, достигнутое в Москве? Насколько жизнеспособным будет перемирие? Сможет ли Турция изменить формат переговоров и войти в состав сопредседателей Минской группы ОБСЕ? Удастся ли посредникам сейчас добиться от сторон окончательного урегулирования конфликта? На эти и другие вопросы корреспондента EADaily ответили азербайджанские политологи Ильгар Велизаде и Ахмед Алили.
— Как вы охарактеризуете соглашение, достигнутое главами МИД Азербайджана и Армении в Москве? Кому оно более выгодно?
Ильгар Велизаде. Иллюстрация: sputnik.kg
Ильгар Велизаде: Я думаю, тут все зависит от того, как стороны используют это соглашение. Если армянская сторона попытается использовать это соглашение в свою пользу, например укрепиться, перегруппировать свои силы, завести новую партию вооружений, усилить свои оборонительные позиции, то эти соглашения не могут быть выгодны Азербайджану. Вообще такая ситуация послужит прекращению действия перемирия.
С другой стороны, это соглашение должно быть условием для выполнения базовых документов, о которых говорилось и которые должны начать процесс решения карабахского конфликта. Если подходить с этих позиций, то эти соглашения не должны быть выгодны ни для кого-либо должно быть выгодно для обеих сторон.
Ахмед Алили. Иллюстрация: yenicag.ru
Ахмед Алили: То, что произошло в России, стало поводом для Москвы показать Западу, что они контролируют ситуацию и являются доминирующей силой в этом конфликте. Честно говоря, им это в какой-то степени удалось, потому что, если в Женеве сопредседатели МГ ОБСЕ смогли увидеть только главу МИД Азербайджана Джейхуна Байрамова, то Москва отдельно смогла посадить обоих министров за стол переговоров. Поэтому у Москвы получилось перехватить инициативу у других сопредседателей.
Но если же говорить о самих переговорах и о том, как долго они шли, то Москва столкнулась с той ситуацией, которую она не ожидала. Думаю, России придется потратить немало усилий, чтобы примирить стороны или же добиться того, чтобы стороны прекратили огонь. Сам факт переговоров 11 часов говорит о многом. Мы помним, как долго Лавров и Керри вели переговоры по Сирии и другим регионам, а тут обсуждение карабахского конфликта продлилось 11 часов. Это говорит о том, что переговоры были тяжелыми.
Что касается того, кому это было выгодно, то, думаю, само перемирие с учетом того, сколько и кому Никол Пашинян звонил, скорее всего, выгоднее именно армянской стороне.
— Насколько прочным и долговременным будет перемирие?
Ильгар Велизаде: Все зависит от действий сторон, и прежде всего необходимо отметить, что перемирие не означает, что военные действия прекратились. Это перемирие, и все должны правильно это понимать. Это не международные соглашения, обязывающие стороны к каким-то действиям. Это джентльменское соглашение, к которому пришли стороны, и гарантом является российская сторона, но ничего более. По опыту прошлых лет армянская сторона говорила о том, что есть Бишкекские соглашения, которые являются условием и гарантией невозобновления войны. Сегодня никто о Бишкекском протоколе не говорит.
Стороны конфликта и даже Минская группа ОБСЕ даже не вспомнили за эти дни Бишкекский протокол. Потому соглашение в Москве было очередным соглашением о перемирии и никакого железобетонного обязывающего характера оно не носило. Последнее соглашение говорит о том, что Бишкекский протокол уже утратил свое значение, и он в истории, и уже ссылаться на него не имеет смысла. Он остался в истории. Сейчас новая ситуация, и режим прекращения огня гарантируется новым соглашением, да и то если стороны его будут соблюдать. И, нужно сказать, это перемирие четко регламентировано.
Ахмед Алили: Если обратить внимание на сводки Минобороны Азербайджана об атаках армянской стороны в разных направлениях, это говорит о том, что армяне понимают, что сейчас они оказались в невыгодном положении. Азербайджан взял Гадрут (в дальнейшем данная информация опровергалась армянской стороной. — Ред.), что для армян неприемлемо и сильно ослабляет их позиции, а Агдере если и не взят, то позиции армян весьма шаткие, поэтому прекращение огня без возвращения хотя бы утерянных мест им абсолютно не выгодно.
Также нужно сказать, что армянская сторона в Москве, по некоторым данным, согласилась на русских миротворцев, но азербайджанская делегация отказалась от этого. Потому что азербайджанская сторона против миротворческого контингента в этом регионе с тяжелым вооружением.
— Несмотря на все заявления Баку и Анкары, Турция все же не смогла изменить формат переговоров и войти в состав сопредседателей МГ ОБСЕ. С чем это связано и будет ли Турция продолжать эти попытки?
Ильгар Велизаде: Никто не ставит точку, и сопредседатели не начали широкомасштабный переговорный процесс. Мы видим только, как при медиаторстве российской стороны было достигнуто перемирие. Никакой МГ ОБСЕ тут не было. Турция, как член МГ, в будущем может войти в состав сопредседателей. Азербайджанская сторона в нынешних условиях будет настаивать на этом, судя по последним заявлениям. По крайней мере Турция будет играть еще роль в МГ ОБСЕ, поскольку она член этой организации. Сами переговоры еще не начались, но речь идет о субстантивных переговорах, о конкретике.
На сегодня можно сказать, что нет никакой линии фронта, нет статус-кво. Оккупированные территории остаются, но они вскоре должны перейти под юрисдикцию Азербайджана, и переговоры это должны решить.
Турецкая сторона в этом процессе должна участвовать, так как она так или иначе в этот процесс вовлечена. По причине захвата Кельбеджерского района турецкая сторона закрыла в одностороннем порядке границы с Арменией. Пока Кельбеджер и другие районы не освобождены, границы открыты не будут. Если Франция, будучи сопредседателем МГ ОБСЕ, имеет однозначную проармянскую позицию, то почему бы другой стране-сопредседателю не иметь проазербайджанскую позицию?
Ахмед Алили: Реальные геополитические игроки в регионе — это Турция и Россия. Турции пока на переговорах нет, но не факт, что ее там не будет. На сегодня именно эти две страны могут решить много вопросов по региональной безопасности. С другой стороны, нужно учесть и то, что на сегодня западные страны занимаются решением своих проблем и поэтому им не до этого конфликта. При этом нужно сказать, что сама Россия является первой среди равных членов МГ ОБСЕ. Турция, в отличие от США и ЕС, — региональная держава, и она не будет с безразличием смотреть на этот конфликт и более трепетно относится к этому вопросу. Поэтому устойчивый мир в регионе невозможен без позиции Турции.
— Удастся ли посредникам сейчас добиться от сторон окончательного урегулирования конфликта?
Ильгар Велизаде: Окончательного урегулирования, скорее всего, не будет. Потому что окончательное решение — это возвращение всех территорий Азербайджана и решение статуса Карабаха в рамках территориальной целостности Азербайджана. Это на сегодня не обсуждается. Много чего зависит от самого переговорного процесса и от того, насколько стороны будут придерживаться соглашений. Армянская сторона попытается перегруппировать свои позиции, а это будет означать срыв переговорного процесса и возобновление конфликта.
Ахмед Алили: Пока Армения контролирует много территорий, и для нее пока переломный момент не настал. То же самое можно сказать и об Азербайджане, который считает, что есть еще много работы, и особенно по захвату новых территорий. Поэтому, я думаю, на данный момент пока стороны не готовы к полному урегулированию конфликта, это можно будет говорить только к окончанию боевых действий.